Интервью с режиссером Сергеем Осипьяном.
November 6, 2014
Необыкновенные люди притягивают к себе необыкновенные вещи. С режиссером кино и рекламы Сергеем Осипьяном мы договорились встретиться в ресторане, где ничто заранее не предвещало никакой эксцентричности. И вот, не успев еще с нами поздороваться, Сергей, как настоящий человек искусства, первым делом примеряет винтажные шляпы начала прошлого века и рассматривает антикварную атрибутику, которая совершенно случайно была выставлена на продажу в ресторане именно сегодня. Хотя Сергей и утверждает, что человек он патриархальный и скромный, его киноработы («Явление природы», «Парень с Марса») не менее эксцентричны, чем все эти винтажные штуки, которые продаются сегодня здесь не для всех и не для каждого.
Сергей, хотелось бы поговорить сегодня с Вами о рекламе, кино, о Вас как личности, к этому всему причастной, ну и немного об актерах.
О, да, актеры - интересная тема!
Как часто Вам приходиться снимать детей? В кадре с ними также сложно, как и в жизни? С ними сложнее, чем со взрослыми?
С ними гораздо сложнее, чем со взрослыми, потому что они работают не ради денег. У меня есть опыт съемки собственных детей, после которого я очень задумался над всем этим делом. Детям не нужны деньги, им в кайф только сам процесс и внимание окружающих. Но у меня все равно нет стопроцентной уверенности в том, что им это действительно нравится. Если говорить о кинопроцессе, то он совсем иной, в отличие от театрального кружка или утренника в детском саду. Тут детям никто не хлопает, хмурые дяди постоянно двигают электрические приборы, и от них не дождешься ни доброго слова, ни улыбки. Ребенок, может быть, будет рад увидеть себя на большом экране после, и то – большой вопрос. Они скорее удовлетворят родительское тщеславие и амбиции. В общем, ни одного плюса – зачем это надо самим детям – не улавливается. Я бы запретил использовать детей за деньги, потому что кроме как в этой индустрии детский труд практически нигде не используется.
В одном из интервью Вы говорили, что работа актеров в рекламе – очень специфическая вещь. Насколько Вам важно, профессиональный актер или нет?
Актеры – очень сложная профессия, у которой, как ни странно, есть некий «технологический аппарат». Кажется, что это сплошное вдохновение или личная харизма, но это не так. В театре невооруженным глазом будут видны все несовершенства. В кино это более незаметно, а реклама предъявляет еще меньше требований к игре, потому что часто у актеров нет реплик. Здесь роль играет уже какой-то образ или фотогения – органичное существование в кадре. Но если у роли есть хотя бы одна реплика, например, человек говорит «спасибо» или «ну, что вы!», то тут может случиться катастрофа. Потому что, если он не актер, то открыть рот перед камерой оказывается для него самым сложным во всей этой деятельности.
Насколько Вы терпеливы к непрофессиональной актерской игре?
Терпелив я к этому невероятно. Могу делать сколько угодно дублей.
И какое рекордное количество дублей было у Вас?
У меня было 65. Парень ел чипсы, и у него, как выяснилось после, была на них аллергия. Он подносил чипсы к губам, и в этот момент ему становилось дурно. Он не хотел в этом признаваться, а мы не могли понять, что происходит. Думали, что это какие-то психологические проблемы. Профессиональные актеры тем и отличаются - им скажешь, как нужно сделать, они поймут и сделают так, как надо. Актер непрофессиональный не владеет собой. Он может быть фантастически интересным, но, если он удачно сыграл момент, он его никогда больше не повторит. Потому что он не знает, как это вышло. В общем, как дети и животные.
Дубли – это как раз такая рыбалка, из которой можно вытянуть либо пустой крючок, либо леща. Бывает, что человек сделал что-то фантастическое, но не совсем то, что вам нужно. Нам надо, чтобы он хорошо заплакал, а он невероятно хохочет. Поэтому люди, которые снимают непрофессионалов, терпеливы, и скорее пытаются влиять не на актера, а на факторы вокруг – создание определенной атмосферы, и так далее.
О рекламе
Рекламный жанр очень ограничен - идеями, которые предлагает агентство, бюджетом и хронометражем. Как в таких условиях у Вас получается внести свое режиссерское видение? И получается ли у Вас реализоваться в полной мере?
В рекламных роликах мне практически никогда не удается ничего реализовать. Я воплощаю чужие идеи. Но определенный режиссерский стиль - он присутствует. Хочешь-не хочешь, а твоя индивидуальность каким-то образом туда вливается.
В условиях, когда не ты пишешь сценарий, который во многом и является отражением твоей личности, очень сложно существовать. Ты можешь скорее стать каким-то мульти-инструменталистом, и это в общем-то сегодня востребовано в рекламе. И у нас на рынке еще не так все страшно. В Штатах, если ты снимаешь «Макдональдс», тебе никогда не дадут снимать рекламу Porsche. У меня тоже тяжелая ситуация, потому что я считаюсь каким-то юмористическим режиссером. Я, может, мечтаю снимать обнаженных девушек в ванной, но мне просто никто не предлагает. Это замкнутый круг. У тебя есть шоурил, в котором одни смешные истории - тебе это и предлагают. Я прячу ролики с детьми, чтобы мне не предлагали это снимать, потому что я ненавижу снимать детей. Режиссер – раб своего шоурила, к сожалению. Есть миллион хороших режиссеров и операторов, которые могли бы прекрасно снять. Но людям, которые решают, кого брать на проект, лень копаться и искать каких-то самородков.
То есть режиссерский стиль – он существует?
Вопрос стиля – сложная штука. Стиль – он существует, но немного помимо желания человека. Легко отличить фильм Феллини от фильма Тима Бертона. И я уверен, что Феллини не специально снимал фильмы в стиле Феллини, а Бертон не специально снимает фильмы в стиле Бертона. Просто они у них получаются такими. Слепок человеческой личности в этой профессии проявляется очень сильно. Это такая эксгибиционисткая профессия. Человек транслирует самого себя, и он виден не только с достоинствами, но и со своими недостатками и комплексами. Профессия интересная – сидишь, как дирижер, всем заправляешь, а вот результат может впоследствии сильно обескуражить. Потому что все увидят, какая ты ничтожная напыщенная личность, высосавшая что-то из пальца. Нужно иметь железные нервы, чтобы оказаться голым и неприкрытым.
Давайте поговорим о внешнем стиле. Зачастую рекламные режиссеры становятся модными за счет какого-то специфического поведения, эпатажных выходок, манеры преподносить себя. Вы считаете себя модным режиссером?
С одной стороны, я люблю все модное, современное и яркое. Но на самого себя я это как-то не переношу. Сам по себя я человек патриархальный, тихий и совершенно немодный. Для этого нужно иметь определенный темперамент. Нельзя же заставить себя покрасить волосы в синий цвет, чтобы просто понравится клиенту. Но это тоже способ к существованию, ведь умение себя продавать очень важно.
По команде "Стоп! Снято" работа режиссера в рекламе заканчивается?
По идее, конечно, она должна продолжаться. Но это зависит от условий, в которых он работает. Многие режиссеры с удовольствием бы продолжали эту работу, но часто в их услугах больше никто не нуждается. Хорошо, если бы один человек начал и довел дело до конца. Это идеальная ситуация. Но ведь эта индустрия еще более коллективная, чем кино. Прибавляются люди из рекламных агентств, маркетологи – масса людей. Поэтому роль режиссера размывается максимально. Это человек, который наводит фокус, чтобы для всех было все четко и понятно.
Рядовой зритель привык разделять кинематограф на кассовое мейнстримовое кино и на авторское. Как Вы думаете, может ли в рекламе быть такое разделение, ведь реклама становится все более самостоятельным видом искусства?
Ну, по отношению к кино, это навязанное мнение, и к тому же нечестное. Реклама скорее разделена на ту, которая крутится по телевидению и ту, которую показывают внутри фестивалей. У рядового зрителя нет механизма посмотреть вторую. И в большинстве своем - это фейковые ролики, снятые исключительно для того, чтобы выиграть приз на фестивале. Люди максимально пытаются сделать так, чтобы это было незаметно. Там, якобы, соблюдены все стандарты – есть клиент, и так далее. Но это единичные работы, не предназначенные для масс-маркета. Поэтому они ничего не рекламируют, а рекламируют тех, кто его создал. С другой стороны, очевидно, что на фестивалях показывают гораздо больше интересных роликов, чем по телевидению. И эти ролики, может, и не несут высоко знамя продаж, но зато сильно раздвигают горизонт возможного. Что очень важно в мире засилия потребительского подхода к жизни.
Считаете, фестивали сегодня не оправдывают свое предназначение?
Вначале люди собирались на смотр творческих достижений. Это была отдушина, куда сливались действительно лучшие работы. Потом это превратилось в то, что творческие достижения стали жить отдельно от фестивалей. А потом почему-то оказалось, что те агентства, у которых есть призы, круче тех, у кого нет призов. Хотя вторые, возможно, сработали более эффективно - повысили продажу рекламируемых ими товаров. А первые получают призы за те артхаусные работы, которые никому не нужны, потому что не продали ни одного гвоздя. А потом всем захотелось побольше призов, поэтому ввелось невероятное количество номинаций – ведь неудобно кого-то обидеть.
Зачастую жюри никому не дает первых мест.
То, что не дают первых мест – тоже очень характерно, потому что жюри понимает, что все это признаки печальной ситуации в индустрии. Совсем без профессиональных конкурсов глупо и грустно – нужно же проверять состояние индустрии, конкурировать как-то…
О кино
Давайте поговорим о кино. Я смотрела «Закрытый показ» с участием Вашего фильма «Парень с Марса». Концепция программы всегда рассчитана скорее на критику, а не на защиту произведения, даже если оно безусловно талантливо.
Им просто кажется, что так круто и интересно.
Вас сложно загнать в угол, раскритиковать так, что Вы уже сами начнете думать, мол, "не очень хорошо вышло"? Грубо говоря, обернуть в другую веру огромным количеством критики?
Конечно, любого человека можно загнобить и, конечно хочется, чтобы тебя хвалили. Вопрос заключается в личности этих людей. Вот моя жена легко может ввести меня в депрессию. И я подумаю, что сделал полное барахло. Потому что она говорит на понятном мне языке, применяет правильные аргументы. И есть много таких людей, которых я могу выслушать. А есть люди, которые говорят словно на незнакомом языке и мне непонятно, в чем же их претензии – тут, конечно, трудно по-настоящему расстроиться.
Еще важно принимать правила игры. Большинство людей, которые критиковали меня на «Закрытом показе», после программы подходили, жали руку и говорили, что кино им понравилось, но надо же было как-то критиковать. И Гордон хвалил меня, похлопывая по плечу. Не знаю, что из этого было искренне. У меня нет детектора лжи.
Но я ко всему этому отношусь прагматично, потому что единственное, что режиссеру нужно – это чтобы его кино кто-то смотрел. Меня расстраивает, когда мои фильмы смотрит только мама. Конечно, если есть возможность, пусть хоть критикуют и пишут статьи, что я людоед. Но если есть какой-то промоушн того, что я делаю, если мой фильм показывают по Первому каналу, то пусть его там хоть сожгут и танцуют вокруг него голые. Зато люди посмотрят его. Так что цинизм мой здесь достаточно высок.
Для меня просмотр Ваших картин был экспериментальным во всех смыслах. Я редко смотрю русское кино, за исключением определенных режиссеров. Вы можете Ваши фильмы назвать экспериментальными?
«Явление природы» - очевидный эксперимент. «Парень с Марса» - более мейнстримовый, в нем есть четко очерченный сюжет. И мне было бы интересно, чтобы все его посмотрели. Было бы интересно снять что-то для всех, как в Голливуде – там все технически устроено так, что это нравится всем. Добавляя своей индивидуальности, ты автоматически уменьшаешь количество зрителей, которые будут смотреть твой фильм.
Как Вы определите жанры Ваших фильмов?
Мне кажется, это драмы. Мне интересны переживания людей и попытка понять место человека в мире.
Если бы Вам представилась возможность прямо сейчас начать снимать фильм, но было бы ограничение - выбрать только один чистый жанр, что бы это было?
Я бы, наверное, выбрал триллер. Он технически самый интересный. В том же «Явлении природы» сложно найти четкие критерии, по которым можно оценить фильм. А в триллере все ясно – страшно или не страшно, захватывающе или нет. Жанр и должен так работать. Поэтому жанровое кино – то, чем интересно заниматься и то, где ты четко понимаешь – получилось или нет.
Опишите тремя прилагательными зрителя Вашего кино.
Веселые, не злые и, наверное, умные. Я не хочу говорить «добрые», потому что это какое-то подозрительное слово. Я просто таких людей не знаю. Хотя бы не очень злые (смеется).
У Вас есть какие-либо кинематографические планы на будущее?
Огромные! Но я боюсь о них говорить, чтобы не сглазить. Это единственное мое суеверие.
О Сергее Осипьяне
Что нужно сделать, чтобы вывести Вас из себя на площадке?
Вообще меня невозможно вывести из себя. У меня железные нервы и я совершенно компромиссный, устойчивый человек. Я не считаю, что скандалом можно решить какие-то проблемы, и они часто такие сложные, что эмоции только мешают. Откровенное хамство может вывести из себя, но этого почти не бывает. В кино редко бывают ситуации, когда нужно сильно повышать голос, потому что все хотят успеть сделать одно общее дело. Я, как режиссер, играю роль вдохновителя и облегчителя жизни людям на площадке. Это, конечно, помимо прямых режиссерских обязанностей.
Вы черпаете свое вдохновение у коллег?
Мне нравится в кино незаметно «цитировать» любимые фильмы, у меня есть очень четкие вкусовые и стилистические предпочтения. Но иногда посмотришь что-то совсем не "свое" и неожиданно открываются какие-то новые горизонты. Поэтому я очень люблю кинофестивали. Мне кажется, кинематографисты обязаны ходить в кино.
Каким должен быть режиссер сегодня на российском рынке?
Режиссер сегодня должен быть смелым, физически выносливым и всеядным.
Последний вопрос. По версии Сергея Осипьяна, какие три вещи нужно сделать в жизни человеку?
А есть какие-то варианты? Я за старый добрый набор – сажаем деревья, строим дома, рожаем детей!
ноябрь, 2014 (фотографии - Алексей Горшков, интерьер - ресторан "Дом 12")
